Он стоял  у  истоков российской  парапсихологической науки. Он принес (еще в СССР!)  ушу,  цигун, открыл для нас космоэнергетику. Когда мы с ним беседовали, ему было за восемьдесят, он  был весел, остроумен, подвижен. как рутуть,  выступал с лекциями и вел семинары.

Как я стал китаеведом

Родился я в Москве. Мама у меня еврейка, папа — русский. От мамы у меня  умение выживать и острый язык,  от папы — открытость  характера.  Отец мой погиб на войне.

После школы я окончил техникум, год проработал по распределению на Украине, под Винницей, оттуда меня  и в армию забрали. 1949 год, конец ноября, Гороховецкие казармы под Горьким. Пронизывающий ветер,  снег и мороз. Идут осенние учения. После очередных стрельбищ я, окоченевший и  донельзя уставший, тащу в казармы ручной пулемет. Только разобрал его, чтобы почистить  —  меня вызывают в каптерку. За столом сидит незнакомый офицер и спрашивает:

— Хочешь поступить в военное училище?

— Хочу! — твердо говорю я  и делаю шаг вперед, так как точно знаю: пока  буду поступать, учения закончатся, и мне больше не придется таскать по морозу  осточертевший пулемет.

—  Ты бы хоть спросил куда, — укоризненным тоном  заметил офицер. — В Камскую школу военных переводчиков с восточных языков тебя направим.

— Все равно хочу! А где это училище находится?

— Где-то  на реке Каме.

— А языки какие преподают?

— Не знаю.

И я поехал. Оказалось, что училище не Камское, а Канское, и находится не на Каме, а за Красноярском. Я поступил. Преподавали нам японский, китайский и корейский языки. Я выбрал основным  китайский и вместе с ним — свою дальнейшую судьбу.

В Канском военном училище курс японского языка нам преподавал Борис Стругацкий. Он во время хрущевского сокращения армии  демобилизовался и стал  вместе с братом  писать потрясающие книги. В них от Бориса — вся глубина японской философии. И мудрость другого мира: Борис и его брат — люди, посвященные от рождения и черпающие знания в Космосе. Таким и учиться не надо — они все уже знают и потому пишут: «Человек — это промежуточная ступень между неандертальцем и магом».

В Китай по обмену

Отучился я в школе переводчиков  четыре с половиной года.  А потом  нас  демобилизовали. Я вернулся в Москву и поступил в институт Менделеева на химический факультет. На нашем курсе стали отбирать студентов для обучения по обмену в Пекинском университете. И мне захотелось туда поехать так сильно, что аж сердце защемило, ведь столько лет языку учился, с китайскими студентами дружил – кому, как не мне!.. Принцип отбора  я не знал. Отправился в деканат. И вижу — в кабинете возле нашего замдекана стоит девушка и плачет: «Не могу поехать в Китай — родителей в Москве нет, до отъезда посоветоваться  с ними не успею, язык не знаю!»

Замдекана ее уговаривает:

— Никто китайского не знает!

Я влезаю в разговор:

— Я китайский хорошо знаю!

Замдекана на меня смотрит скептически — я был всегда худой, с горящими глазами и вздыбленными волосами и выглядел моложе своих лет.

— Нам люди постарше нужны!

— Я и есть постарше: после армии и  после военного училища восточных языков!

— Нам желательно, чтобы у человека был какой-то рабочий  опыт! — это он мой интеллигентный вид оценил и решил  к нему придраться.

— Я  и техническое училище окончил, и даже  год на заводе на Украине отработал! Все в личном деле написано!

— И  нам  прямо сейчас требуется рекомендация от комитета комсомола.

— Звоните его председателю — он меня рекомендует! — я знал, что  председатель комитета. студентка Грудинина, которой я с курсовыми помогал, будет за меня. Так и вышло.

Тут замдекана сдался, и я поехал в Китай. А та девушка, которую долго уговаривали, была и без  опыта работы, и моложе меня, и языка не знала.  Но, как я теперь понимаю, отправляли в Китай студентов  не по достоинствам, а по знакомству, так как выехать хоть куда-то за рубеж было огромной удачей.

«Гусей печальных караван тянулся к югу»

У нас гусь — это просто тучная птица. И чтобы она произвела какое-то иное впечатление, нужно окружить ее  разными словами и создать  новый образ, как у Пушкина — про «печальный  караван». У китайцев каждое слово —уже готовый образ. Гусь для них — всегда грусть, боль разлуки и расставания с любимым.  И если в  китайском стихотворении  девушка  сидит на берегу пруда и видит плывущего гуся, все понимают, что она грустна и тоскует по любимому, и вовсе не думает, как бы ей птица на жаркое пригодилась. Поэтому очень сложно переводить китайскую поэзию и вообще переводить с китайского на другие языки, если не знать культуру страны, не жить в ней и не окунуться в ее быт.

Некоторые  простые детали  быта  раскрывали для меня  характер народа больше, чем многотомные сочинения. В Тяньцзине готовили  в жару сюэхуало — снежные цветы: наскребут острой ложкой ледяную стружку, польют сахарным сиропом и подают. Поражают  элегантная незамысловатость, практичность и парадоксальность блюда — сладкий лед, который освежает лучше мороженого и не дает лишних калорий. Или старики, грациозно исполняющие движения  ушу в пекинском парке. В  1953 году они меня  поразили. А через пятьдесят лет я к ним присоединился — в том же парке возле Императорского дворца.

В молодости я провел в Китае три года. Нельзя сказать, что я его полюбил — не любят же свою ногу или руку. Он стал частью меня.

В Китае  говорят: «Если ты увидел Ханджоу и Суджоу,  то можешь умирать — в мире нет ничего более прекрасного». Вблизи любимого мною Ханджоу на берегу сказочного озера Сиху выращивают знаменитый  зеленый чай лу цзинь — «Дракон, живущий в колодце». По преданиям, чайные кусты поливали  водой из колодца, в котором жил радужный дракон, присылающий людям плодородные дожди.

Зина и я

Мне было уже за тридцать, когда я решил жениться. Работал  в химическом научно-исследовательском  институте, изучал пьезокристаллы. Все друзья женаты, а я — нет. Несолидно. Встречался со множеством девушек — ни с одной в загс идти не хотелось. Увидел на вечеринке у приятеля  Зину: темноволосая, улыбчивая, вроде  ничего особенного, были и покрасивее, а зацепила меня крепко. И не пойму чем. Пригласил  ее на свидание и узнал, что она учится на  факультете китаеведения и занимается переводами с китайского языка. Точно — мое!

Ее родители  часто приглашали меня на дачу. И так блюли честь дочки, что укладывались  спать вместе с нами в одной комнате. Темной ночью, когда они сладко похрапывали, я тихо переползал в кровать к Зине,  и там все  происходило плавно-плавно, медленно-медленно,  чтобы пружины не скрипнули. В результате Зина забеременела, я на ней женился, и у нас родился сын Михаил. Началась моя семейная жизнь.

Ах, какие были девушки в наше время! Носили платья из шелков, креп- жоржета. Прижмешь ее к себе — она вся  шуршит шелками, сквозь тонкое платье чувствуешь тело — Женщина! Теперь она — в джинсах. Прижмешь ее к себе и умом понимаешь — женщина, а чувствуешь —  парень.  Голоса и смех  у женщин были высокие и нежные. А теперь — низкие, резкие, даже у некурящих, а как засмеются — вздрогнешь.

В горах мы ближе к Космосу  и Богу

Лет в тридцать пять я увлекся альпинизмом. Многие ходят в горы, потому что любят риск и приключения. Некоторые — потому что в горах ты ближе к Богу. Я принадлежал ко второй категории. У меня в горах возникало переживание невероятной свободы и радости. Все остальное теряло значение. Жена предпочитала горам пляжи, палаткам — номера гостиниц. Мы купили кооперативную квартиру в Москве, где она жила с сыном, а я все чаще оставался ночевать в комнате в подмосковном  Болшеве, которая мне досталась после смерти мамы. И  в  горы я ходил без  жены, в своей компании. Мне даже приходила в голову мысль о разводе — и какое счастье, что я ее отбросил! Только потом я понял, что  развитие  шло естественным путем:  моей женщине следовало растить моего сына,  мне — искать путь к новым знаниям, а потом  — принести ей новое, чтобы  вместе с нею изменить нашу жизнь.

Как у детей режутся  зубки, так и у меня, с болью, прорезалась новая душа. Я оставил химию, перешел  в Институт Востока и  последующие пятнадцать лет занимался анализом развития китайской экономики. Когда  говорят, что я входил в  тройку лучших китаистов Советского Союза — пожимаю плечами: нас всего было в те годы раз, два и обчелся.  Попутно придумал методику  изучения  китайского и японского за четыре месяца, выступал с лекциями по Китаю, занимался  ушу и цигун.  Китай в семидесятые  считался «врагом номер один», и изучение восточных  методик   расценивалось  как подрывная деятельность. По моим следам ходили работники КГБ. Но меня это не волновало.

Переломный год, или Мое второе рождение

В мае  1978 года наша альпинистская группа  увидела на  заснеженном перевале  следы  здоровенных  лап с перепонками между пальцами.  В то время снежный человек был в моде — как сейчас ангелы-заступники. Мы следы сфотографировали. И в Москве я отправился с фотографиями к Игорю, специалисту по «реликтовому человеку». Он сказал, что установил с  реликтовыми людьми телепатическую связь, и мы можем смело ходить по горам — они нас не тронут. Я ему не очень-то поверил, но мне было весело и интересно: в комнате сидели какие-то странные личности — «сенситивы», рассуждали об ауре и «чистили» ее друг у друга. Все происходящее  напомнило мне романы Стругацких, и у меня в голове сложилась смешная история про снежного человека и сенситивов с аурами.

И в следующем походе по Средней Азии я рассказал историю своим товарищам. Какой-то местный  парень пригласил меня  в Навои, чтобы изложить в клубе  мою историю и навестить неких Таню и Олю,  «которые будут мне  очень рады». Я согласился. После лекции меня привели на квартиру и познакомили с двумя молодыми женщинами. Одна встретила меня словами:

— Вот он и пришел!

А вторая добавила:

— Только я думала, вы будете выше ростом!

И  забавная история про снежного человека превратилась в нечто очень серьезное и важное,  перевернувшее мою жизнь.

Неизведанное. Контактерши

Оля и Таня сыграли большую роль в моей жизни. Тане было под тридцать. Ее двоюродной сестре  Оле  — на четыре года больше. Обе — с восьмилетним образованием, черноглазые, смуглые, приветливые. «Контактерши» — так я впервые услышал это слово. Таня  контактировала с представителем Вселенского разума, Шивой. Когда она в первый раз услышала в голове его голос, то подумала, что сошла с ума, и очень испугалась. Более хладнокровная  Ольга задавала ей вопросы и записывала ее ответы, которые оказались куда умнее, чем ее обычные речи. Почему Шива? Думаю,  представитель Космоса  выбрал самого нейтрального бога, чье имя у советского человека ни с чем особым не ассоциируется. Если бы он назвался святым Николаем, в стране победившего атеизма его бы никто не стал слушать и еще в антирелигиозный спор ввязались бы.

Оля и Таня устроили для меня сеанс связи с Шивой. Он  рассказывал об устройстве Вселенной, о том, какие  законы правят в нашем мире, о карме и ответственности за свои поступки. Пообещал, что мне многое откроется, но не через беседу с ним, а через прямое считывание информации из пространства и через сны. Ум у меня чересчур живой, чтобы слышать  его голос напрямую. Вот у Тани голова пустая, он ей  все словами и наговаривает.  Потом в комнате  потемнело, в воздухе разлилась тяжесть,  я  схватился за голову, женщины — за сердце. Таня  сказала, что всему виной моя очень мощная аура — она перебивает контакт. Потом они прочитали по ауре мое  прошлое — упомянули конфликт с авторитарной мамой, про который я никогда никому не рассказывал. Сняли мне головную боль, я был поражен и захотел этому научиться.

Сестры мечтали перебраться в столицу и заниматься там контактерством. Я, по туристической привычке, никому не отказывал в жилье и предложил  женщинам поселиться в моей  комнате в Болшево и давать мне уроки космической энергетики. А сам переехал обратно к жене.

Небо в клеточку

Моя жена Зина,  столько лет отказывавшаяся разделять мою страсть к походам и горам, вдруг увлеклась энергиями. Мы вместе овладевали азами целительства и учились видеть ауры. Изучали йогу. Прекратили ссориться. Стоило кому-то  повысить голос, второй говорил: «Не разбазаривай энергию». И  мы успокаивались.  И поразительное дело — у Зины открылся  художественный талант: она стала создавать лоскутные картины, да такого качества, что  в Москве  проводили  выставки ее работ и приглашали с ними на телевидение. Энергетика у ее картин чудесная: небо в клеточку, на деревьях — цветы золотые и бабочки.

Передо мной открылся новый мир

Я  со своими единомышленниками входил  в состав лаборатории по изучению паранормальных явлений — ясновидения, спиритизма, экстрасенсорного восприятия. Среди нас были математики, биологи, философы, химики и писатели. Я научился чувствовать биополя, снимать мигрени и сердечные приступы, сбивать повышенную температуру, снижать или повышать артериальное давление. И до сих пор не принимаю никаких таблеток. Вылечил себе несколько лет назад мерцательную аритмию. Всем, что нам удавалось узнать, мы стремились  поделиться с другими. Ведь каждый человек может сам черпать энергию и  восстанавливать свое здоровье.

Целительство и деньги

Тот, кто исцеляет и учит,  провидит и предсказывает, тратит много энергии, и часть ее возвращается к нему  деньгами — ведь они  тоже являются энергией. Но деньги никогда не должны превращаться в цель, иначе канал связи с Космосом закроется  и  дар исчезнет. Ольга и Таня погнались за большими деньгами, и судьба их печальна. Сестры лечили  министров и чиновников, юмориста  Хазанова и космонавта Поповича и брали все большую и большую  плату. А потом дар у них прекратил работать, контакт прервался. Они с этим не посчитались и  взялись за исцеление  Малики Сабировой — красавицы-балерины из Душанбе. Лечили ее с фанатичной категоричностью — никаких других  специалистов! никаких врачей! Меня фанатизм всегда настораживает. Я разузнал, что Малике  становится  все хуже,  и  уговорил мужа Малики, преданного поклонника Тани,  показать жену врачам. Врачи ей помогли.

Сестры не могли больше исцелять и провидеть, со скандалом  съехали с моей квартиры и исчезли из моей жизни. Надеюсь, что судьба к ним была милосердна.

Знаки судьбы

У меня часто спрашивают — как распознать знаки судьбы?  Да они просто вопиют, чтобы мы  не прошли мимо. В начале восьмидесятых,  когда дефицитом было все съедобное, мне позвонила директор продуктового магазина и предложила прийти к ним за пакетом еды к празднику 7 ноября. Мы  с женой пошли пешком. И поразились: по  нашей тихой улице наперерез нам двигался непрерывный поток машин. Куда бы мы ни сворачивали — ветер все время бил в лицо. Везде на перекрестках нас встречал  красный свет светофора. В магазине мы заказали баклажанную икру, зеленый горошек, всякую ерунду,  к которой мы привыкли. Вышли во двор и нам на головы свалилась груда пустой тары. Я вижу —  нас о чем-то предупреждают, но не  понимаю  смысла. Домой решили поехать на троллейбусе, но он не довез нас из-за аварии — на дороге столкнулись грузовик и «москвич». Зашли мы в квартиру еле живые от усталости. У меня голова разламывалась. Все знаки говорили: «Не ходи и не бери!» Но ведь раньше же всегда брал — и ничего! Где смысл?!.

Я рассказал  про знаки своим друзьям. И один из них  заметил: «Ты, Май, духовно перерос блат. И больше не имеешь права так что-то получать. А продолжишь — пути вперед в духовном развитии у тебя не будет!» И я от блата отказался. Это я вот к чему: если вас какие-то знаки достают, вы не стесняйтесь спрашивать у других, что они значат. Нам  часто невыгодно понимать  значение знаков судьбы  — они нас от кормушки уводят. А что  мы не понимаем — к тому не прислушиваемся. И совершаем роковые ошибки.

Как инопланетяне Мишу унесли

Я встречал много необычного — например, китайского мудреца, который  останавливал свое сердце и изменял длину собственных рук и ног. Стал сам удлинять, по его методике, себе руку — что-то сдвинулось, да он меня остановил: «Удлинить просто, на место вернуть трудно!»  И я хорошо отличаю то, что есть, от того, что кажется.  И всегда ищу самое простое объяснение фактам. Однажды мы с друзьями разговаривали о том, что наши прежние жизни могли протекать на других планетах. И решили погрузиться в медитативное состояние, вернуться на родные планеты и рассказать про них остальным. Кто-то  водородные океаны  увидел, кто-то — динозавров. Через полтора часа завершили сеанс. А  друга Миши  с нами нет. Исчез! Только зонтик его остался у дверей.

Все побледнели,  зашептали: «Похитили!.. Унесли на родную планету!» А  я позвонил Мише домой и выяснил, что он  в транс погрузиться не сумел, заскучал и ушел тихо, чтобы нам не мешать. И забыл зонтик. А по Москве долго слухи гуляли, что в нашей  тусовке  люди исчезают и попадают в иные миры.

Секреты долголетия от Мая Богачихина

Вегетарианство  позволяет нам  беспрепятственно получать космическую энергию. Я от мяса отказался 30 лет назад.

Умеренность  в питании  —  я ем  два-три раза в день, овощи и каши. Мы живем не  для того, чтобы есть.

Голодание — каждую субботу, для очищения от шлаков.

Система, которая приводит в гармонию тело и душу. Для меня это цигун. Для кого-то йога. Мне йога не давалась — в ней  полно медитации, а у меня ум живой и  мыслей слишком много — от них не избавиться. Поэтому мне подошел цигун — работа с энергиями, которые надо мысленно представлять в виде потоков или шаров. Ум занят и не мешает подпитываться из Космоса. А потом и медитация легче пошла — если овладеваешь одной эзотерической  методикой,  автоматически продвигаешься и в других.

Заземляемся — ходим при возможности босиком по земле, чтобы чувствовать в ней опору и получать от нее уравновешенность и спокойствие.

Мысленно здороваемся с людьми там, где собирается много народу, чтобы  добром снять весь возможный негатив и защитить себя от  плохой энергии.

Считаемся со знаками судьбы — чтобы не  потерпеть неудачу.

Занимаемся  тем, что нам интересно:  любопытство — это двигатель прогресса и профилактика болезни Альцгеймера.

Галина Панц-Зайцева, опубликовано в журнале ЛИЛИТ,  июнь 2012 год.